Thomas rainer
МГ взял интервью у одной из самых популярных немецких групп. LAM наконец-то вернулись — и с новым альбомом, и в Россию.
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Скоро вам предстоят концерты в России. Ваши воспоминания о предыдущих выступлениях? Какие моменты особенно запомнились?
Томас: Российские поклонники всегда сильно впечатляют меня, они кричат, танцуют и знают текст каждой песни. Всю свою энергию они выплескивают в течение концерта, и затем, при встрече, они очень приятны и вежливы.
Соня: Да, они умеют зажигать! И к тому же они оказали нам теплый прием, когда мы играли в Москве несколько лет назад. Было так трогательно, когда зрители вместе пели наши песни. Это был прекрасный опыт, и я действительно с нетерпением жду, когда мы будем играть здесь снова. Особенно потому, что никогда еще до этого я не была в Санкт-Петербурге! Ура!
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Ваш любимый альбом L’Âme Immortelle на данный момент?
Томас: Я думаю, невозможно ответить на этот вопрос. Это все равно, что спросить мать, кого из своих детей она любит больше. Но вообще, в моем случае это наиболее поздний альбом, поскольку связанные с ним эмоции наиболее свежи.
Соня: На самом деле трудно сказать. Но если бы вы заставили меня назвать только один, я бы сказала „Als die Liebe starb“.
МГ: Вопрос Соне: Что тебе больше по душе – сольные акустические выступления, или концерт с L’Âme Immortelle?
Соня: Я не отдаю предпочтение чему-то одному, я люблю контрасты. Это важно для меня – создавать разную музыку и песни. С каждым альбомом и концертом я учусь… И, конечно, я всегда заинтересована в улучшении своих навыков. Я люблю играть акустические концерты с проектом Persephone, в очень приятных и специфических местах, но с другой стороны – большая радость петь вместе с Томасом и выступать с нашей концертной командой.
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Что вам больше нравится – выступать с L’Âme Immortelle сольно или на фестивале? Какие фестивали вы любите?
Томас: Я всегда предпочитаю сольные концерты, потому что ты как артист имеешь больше времени для подготовки лучшего шоу для зрителей с точки зрения света, звука и выступления. Все это, как и длинный сет-лист, уводит людей в настоящее путешествие.
Соня: Мне очень нравятся Wave Gotik Treffen в Лейпциге (Германия) и Castle Party в Польше. И тот, и другой — это уникальные фестивали с классным местоположением. Хотя мы будем играть на некоторых фестивалях в этом году, что, несомненно, важно для группы, я тоже предпочитаю сольные концерты, как Томас.
МГ: Вопрос Соне: Поклонники наслышаны о вашем музыкальном образовании солиста мюзиклов. А в каких еще музыкальных проектах вы участвовали, помимо шварце-сцены?
Соня: Я участвовала в нескольких музыкальных театральных постановках в Австрии и Германии, и я также преподаю вокал и актерское мастерство.
МГ: Вопрос Томасу: Соня известна своими работами с другими коллективами (например, Oomph!). Что ты думаешь о дуэтах? Хотелось бы с кем-то поработать в этом ключе, и если да, то с кем?
Томас: Я уже сделал несколько дуэтов, последний – вместе с Frl. Plastique (Ex-Welle Erdball) (песня I hate Berlin с альбома Feindbild – прим.), и я доволен им в полной мере.
МГ: Вопрос Томасу: Все российские фанаты знают, что ты любишь готовить. Что тебе удается лучше всего? Какую кухню предпочитаешь?
Томас: Да, приготовление пищи – моя большая страсть и хобби. Я люблю готовить много разных блюд. Любимая кухня – итальянская и японская.
МГ: Вопрос Томасу: Что вам больше всего нравится в России, кроме доширака :)?
Томас: Больше всего в России мне нравятся люди. Это то, что делает страну такой восхитительной для меня. Кухня тоже прекрасна. Но я не могу выделить какое-то одно блюдо.
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Какой самый дикий стереотип вы слышали о России?
Соня: Русские пьют много водки и русские женщины очень красивые. Впрочем, похоже на правду…
Томас: Список очень большой. Я думаю, самый глупый стереотип это то, что русские недружелюбны. На моем личном опыте это совсем не так. Большинство людей, которых я знаю, очень вежливы и проявляют уважение. Также на ум в качестве стереотипа приходит преступность, но у меня не было с этим никаких проблем.
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Что вы посоветуете посмотреть в Австрии в целом, и непосредственно в Вене? Какие ваши любимые места на Родине?
Томас: Перечисление займет много времени, но Вену определенно стоит посетить. В нашей волшебной столице огромное количество прекрасных зданий и соборов. Затем, я бы посоветовал съездить в долину Вахау. Лучше всего на корабле из Вены. Еще советую посетить Штирию, самый южный регион Австрии, он знаменит вином и замечательной едой.
Соня: Я советую посмотреть «Центральное кладбище» в Вене. Это восхитительное и загадочное место, там много красивых старинных могил, скульптур и склепов. Зальцбург тоже очень красивый, он хорошо подойдет для горнолыжного отпуска.
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Вы посетили много городов с гастролями. Где еще в мире (и в самой России) вы бы хотели бы побывать и выступить?
Соня: Я бы хотела когда-нибудь выступить в Румынии и Болгарии. И в Новосибирске.
Томас: Я уже побывал довольно много где в России. И каждый раз был под большим впечатлением. Особенно когда вместе с Nachtmahr мы были на гастролях в Иркутске и путешествовали по транссибирской магистрали. Жаль, что из-за нехватки времени мы не смогли посетить Байкал. Так что он останется в списке обязательных к посещению мест. Также я когда-нибудь хотел бы побывать в Китае и Японии.
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Опишите один ваш день (твой день, Томас, и твой, Соня?)
Томас: Я обычно встаю в 6.30, везу детей в школу, прямо оттуда еду в студию, где нахожусь примерно до 14.00. Потом обедаю, забираю детей. Вечер я либо провожу с семьей, либо делаю «офисную» работу (административные вопросы, интервью, корреспонденция), потом укладываю детей спать и провожу спокойное время с женой.
Соня: У меня не так много обычных дней… Но когда я репетирую с группами или в театре, то встаю обычно между 8 и 10, потом пью кофе и делаю «офисную» работу. Затем уезжаю репетировать и возвращаюсь домой уже вечером. Отдыхаю, готовлю что-нибудь поесть, смотрю сериалы, чтобы расслабиться, иногда играю на пианино или занимаюсь ночью чем-нибудь творческим…
МГ: Вопрос Томасу: Вопрос о твоем сольном проекте. Живые выступления Nachtmahr всегда сопровождаются видеорядом. Кто их создает эти ролики? Откуда берутся идеи для них?
Томас: У этих видео нет четкой концепции. Они скорее соответствуют атмосфере музыки и стараются усилить ее. Большинство из них я сделал и смонтировал сам, с помощью друзей.
МГ: Вопрос к Томасу и Соне: Какую литературу вы предпочитаете? Что можете посоветовать из последнего вами прочитанного?
Томас: К сожалению, у меня не так много времени на чтение. Могу сказать, что я люблю триллеры и детективные истории.
Соня: Я очень люблю книги Вальтера Моэрса! Они причудливые и забавные. Книга, которая меня очень впечатлила — «Другая сторона» Альфреда Кубина.
МГ: Вопрос к Томасу и Соне: Как вы относитесь к краудфандингу?
Соня: Хмм, да, это возможность. Для некоторых групп это выход, но я не думаю, что за этим будущее. Может быть, фанаты могут помочь профинансировать один или два альбома, но вечно так продолжаться не может.
Томас: Я думаю, что музыкант, который не может финансировать свой проект, вряд ли сможет издать что-то. Клянчить у людей деньги — это говорит о недостатке чести и гордости. Если хочешь осуществить свои мечты, поработай-ка какое-то время.
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Если бы вы не были музыкантами, то в какой профессиональной области были бы заняты?
Томас: Недвижимость или маркетинг.
Соня: Я бы стала учителем музыки и немецкого языка. Но иногда я думаю, что неплохо было бы быть флористом или садовником… Я люблю цветы и растения…
МГ: Вопрос Томасу и Соне: Занимаетесь ли вы еще какими-нибудь видами творчества? Например, рисуете или пишите книги?
Томас: Нет, музыка, лирика и визуальные концепции для групп занимают все мое время. Соня: Нет, ни на что больше не остается ни таланта, ни времени! Wink
МГ: Вопрос Томасу и Соне: И в заключение, несколько слов вашим поклонникам из России
Томас: Мы в предвкушении и считаем дни до момента, когда сможем снова выступить перед российскими фанатами. Увидимся в январе.
Соня: Да, мы очень ждем концертов в России. И для меня это будет первая поездка в Санкт-Петербург. Мне очень интересно, как фанаты воспримут новые песни и аранжировки… Увидимся!
Команда MetalGossip и Nightcom благодарит Томаса и Соню за интересные и содержательные ответы на вопросы! С нетерпением ждем L’Âme Immortelle в России!
Источник: MetalGossip.ru
8 декабря питерский Opera Concert Club захватила армия тёмной сексуальности и соблазнительного разрушения: Австрийская техно-индастриал группа Nachtmahr снова посетила Петербург. Гастроли Томаса Райнера по России всегда сопровождаются невероятным задором и оставляют после себя уйму занятных историй. В тот вечер командор Райнер пустил нас в свой штаб для обнародования информации касательно его отношений с доминирующими женщинами, Австрийской дружелюбности, политики и мастурбации на сцене. Оружие на пол, подробности следуют ниже!»
Привет, Томас! Добро пожаловать в Питер. Я задам тебе несколько вопросов, если на какой-то ты не захочешь отвечать, скажи, ладно?
Привет. Нет, я этого не скажу, спрашивай всё, что хочешь!
О’кей! Сегодня ты приехал к нам по случаю десятилетия твоего проекта Nachtmahr, а помнишь ли ты как вообще решил стать музыкантом?
Если говорить о серьёзном занятии музыкой, это случилось более двадцати лет назад, потому что я начал свой творческий путь с участия в L’Ame Immortelle, ты знаешь об этом, наверное, а вообще, музыкантом я захотел быть ещё мальчишкой. Тебе знакомы Guns N’Roses? Так вот, когда я увидел их солиста, Роуза, я подумал: "Нихрена себе! Вот это круто…" И в ту же секунду захотел быть рок-звездой! (смеётся) Естественно, на тот момент это было не более чем фантазиями, то, что у меня есть талант, я понял немного позже. Прежде чем основательно ступить на музыкальную тропу, я научился играть на фортепиано и басу, потихоньку всё встало на свои места, и вот я уже профессиональный музыкант, зарабатываю этим на жизнь. Сейчас музыка — работа мечты!
Твоё творчество включает электронную музыку. Многие люди считают, что у таких песен нет души. Что ты думаешь об этом?
Что я думаю… Думаю, это в корне неправильное мнение. Возьми хотя бы книги: когда мы читаем их, слышим ли мы что-нибудь? Нет! Они говорят с нами не звуками, а тем, что влияет на наши эмоции, и то, каким образом они рождаются в тебе, не имеет значения, понимаешь? Нет никакой разницы, что тронуло нас, важнее то, что оно нас впечатлило. Так что, не важно, проникся ли ты электронной музыкой, акустической гитарой или ещё чем, главное — душа и сердце человека, который за этим стоит.
Классное сравнение с книгой! А ты любишь читать?
Да, очень! Может быть, прозвучит тривиально, но я люблю книги о серийных убийцах, что-нибудь нуарное, криминальное и в стиле нью-нордик, что сформировался в Дании и Швеции.
В проекте ты играешь роль командира, как считаешь, насколько велико влияние твоей музыки на слушателей, и может ли Nachtmahr повести за собой?
О, влияние очень велико! В случае с Nachtmahr, я хочу достучаться до каждого аутсайдера, сделать людей сильнее, чтобы они почувствовали, что не одни, и мы все вместе. Думаю, такая поддержка может сподвигнуть человека встать и идти дальше. Вместе мы — сила, если каждый из нас сделает маленький шажок, внесёт свою лепту, мы сможем изменить мир.
С таким лозунгом ты мог бы стать политиком. Никогда не думал об этом?
Нет, политика не мой конёк, потому что это очень грязное дело. Для меня важнее, когда тотальные перемены в нашем мире происходят по велению сердец, а не политиков. Сердце — моя мишень (смеётся), и я как снайпер, стараюсь выстрелить музыкой именно туда. Так что, мне не интересна политика, мне нужны людские сердца.
Говоря о том, что все мы люди: название твоего проекта означает "ночной кошмар", а у тебя есть свои кошмары?
Конечно, у меня есть свои демоны. Как и любой другой человек, я могу просыпаться в кошмарах и всё такое. Но моя музыка помогает мне победить всю эту тьму, разрушить даже те страхи, что я сотворил сам. В каком-то смысле, Nachtmahr — самотерапия, с её помощью я могу стать лучше, а все эти вещи, о которых ты спросила, лишить влияния на меня, им просто не остаётся места в моей жизни.
Несколько лет назад ты вместе с нашей российской группой Otto Dix записал песню Matuschka Rossiya. Расскажи, как ты и Михаэль пришли к сотрудничеству?
У меня нет сенсации для тебя, я и Майкл — хорошие друзья, сегодня мы уже успели выпить отличного "бухла". (смеётся) Мы друзья, а когда ты дружишь с кем-то из музыкантов, всегда хочется сделать что-то вместе. Я знаю Майкла много лет, знаю довольно близко, так что, было вполне ожидаемо, что я однажды скажу: "Хэй, а давай замутим что-нибудь совместное?"
Как по-твоему, у русских музыкантов есть почва для создания успешного проекта, похожего по стилю на твой?
Конечно! В русских же столько огня и страсти! Мы обожаем выступать здесь, дикая отдача.
Да, ни для кого не секрет, что ты любишь Россию. Что между нами с Австрией общего, как думаешь?
Я всегда говорю, что русский менталитет мне ближе, чем немецкий, например. В Австрии и России люди чтут традиции, такие как гостеприимство, какие-то национальные обычаи. Это всё близко моему сердцу, да и русские духовные ценности имеют много общего с австрийскими. В Австрии, как и в России, сложно сразу стать другом, это занимает время, но уж если вы стали друзьями — всё, этот человек твой друг навсегда! (замолкает, задумавшись) Да он даже под пули за тебя пойдёт, вот такая дружба в России! И в Австрии точно так же.
Надо же! Следующая моя заграничная поездка будет в Австрию.
А мы, кстати, очень уважительно относимся к женщинам: открываем им двери, помогаем надеть пальто, и всё такое! (смеётся)
Но твои-то девушки на сцене не нуждаются в помощи, они очень самостоятельные. Тебе такие женщины нравятся в твоей личной жизни?
Женщина во вселенной N — очень сильная женщина, уверенная в своих силах, её олицетворяют девочки моей на сцене. Они отдают команды, они держат всё под контролем. Если говорить о моих предпочтениях, будь это просто восприятие женщин, или же мои требования к сексуальному партнёру — я не люблю девушек типа "ми-ми-ми", которые говорят "да" всему, я люблю, чтобы в её поведении был вызов, собственное мнение. Думаю, ум намного сексуальнее тела, настоящий секс — в умении мыслить, не в титьках или пятой точке, весь секс — в голове!
То есть, для тебя приемлемы отношения, в которых женщина доминирует?
Для меня всё, что касается отношений в этом ключе — игра. В сексе женщина может быть верхней, а мужчина — нижним, а потом наоборот, они не играют одну роль постоянно. В этом и весь кайф, что сексуальное поведение может быть разным. Например, когда мы с моей девушкой занимаемся любовью, она может всё контролировать, а я — подчиняться. А через пару дней наоборот, понимаешь, о чём я? Постель — это игра, где постоянно происходит смена ролей.
А что с сюжетами твоих клипов, кто всё придумывает?
Я отвечаю за все идеи для видео, и вообще, за всю арт-часть. Всё беру из головы.
Перфомансы у вас очень эффектные. Репетируете?
Да, но вообще, мы же много играем в разных городах, в разных странах. Nachtmahr — интернациональная группа, наши концерты ждут в разных уголках мира. Поэтому, нам незачем много репетировать, всё выполняется уже на автомате.
Можешь вспомнить самое сумасшедшее шоу среди всех, что тебе приходилось отыграть?
Да! Однажды мы играли в Техасе, и одна девчонка из толпы забралась к нам на сцену, начав мастурбировать. Мы просто выступали, а она вышла на сцену и развлекала аудиторию своей выходкой. Это был самый сумасшедший вечер! Нет, серьёзно, она просто спустила свои штаны и начала мастурбировать для нас, это не входило в программу концерта.
А где в этот момент была охрана?
Им было не до нас, они стояли, раскрыв рты, так же, как и мы. Но это было очень неожиданно, конечно. (коварно хихикает)
О’кей, Томас, спасибо за откровенный разговор! Удачи на сцене!
Пожалуйста! Я же обещал, что поговорим обо всём. Надеюсь увидеть тебя в зале.
Беседовала Ирана Наджафова.
Фотографии: Елена Карпова.
Выражаем благодарность INFINITY CONCERT за организацию интервью.
Источник: metalkings.org
Интервью с Томасом Райнером, основателем и вокалистом группы Nachtmahr 1 июня 2012.
Nachtmahr — проект австрийского композитора, музыканта, певца и продюсера Томаса Райнера, созданный в 2007 году. К моменту создания Nachtmahr Райнер уже приобрёл известность участием в группах L’Ame Immortelle и Siechtum. Кроме того, он работал диджеем в клубе «Пи» в Вене. Эта работа в итоге и вдохновила его на создание сольного проекта. Стиль своей музыки он описывает как «недостающее звено между беспощадной и провокационной силой индастриала и молотящей силой техно».
Общаясь с Томасом Райнером после недавнего выступления на Kinetik Festival, журналистам «I Die : You Die» удалось узнать довольно многое: Томас сам был не против пообщаться с представителями масс-медиа, чтобы пролить свет на многие насущные проблемы, ставшие актуальными на недавнем музыкальном шоу. Райнер пригласил публицистов интернет-портала, чтобы ответить на самые спорные и волнительные вопросы.
Итак, две ночи назад Вы начали выступление на фестивале с цитаты Уинстона Черчилля, которая точно так же открывала ваш последний альбом: «У тебя есть враги? Хорошо. Значит, в своей жизни ты что-то когда-то отстаивал». А что отстаивает Nachtmahr?
Томас: Когда вы поймали меня после выступления, я вам как раз об этом рассказал. Мне кажется, индустриальная сцена становится слишком банальной и пресной. Сегодня мы пытаемся следовать действенным формулам, избегая переходов к разным крайностям и неожиданностям, потому что другие люди могут вас неправильно понять за это. За то, чем я занимаюсь, на мою голову льется немало дерьма, но, с другой стороны, моя деятельность позволяет мне гордиться собой. Есть странная метафора, в соответствии с которой мог мозг и живет сегодня – вся эта критика словно застежка-липучка, за края которой цепляется весь ворс. Но если вы абсолютно «гладкий», без выступов и зацепок, то все будет соскальзывать с вас, как и любая критика. Чем большую взбучку вам устраивают критиканы, тем лучше вы прокладываете свой путь к успеху. Есть такие люди, которые не желают видеть вас на вашем законном месте, поскольку вы не привязываетесь к их правилам и идете против них. Индастриал, ориентированный на панк культуру, как раз и действует для нарушения правил и расширения всех возможных границ.
Некоторые высказываемые критические реплики в отношении нынешней ЕВМ музыки касаются ее аполитичности и бессодержательности. Вы представляете Nachtmahr в роли политического проекта?
Томас: Не совсем. Я человек не политического настроения. Думаю, что политика не должна иметь что-то общее с музыкой. Политика скорее предназначена для личной жизни каждого человека. Я вот отдаю свой голос определенной партии на выборах, но это уже личное дело. Музыка не должна быть средством для трансляции политических убеждений, будь-то левые или правые политические направления.
Как мы могли видеть на выступлении, многие люди неоднозначно восприняли тот факт, что Вы используете множество всякой символики и иллюстраций. Вы не первая индустриальная формация, которая использует фашистскую символику. Так почему, по Вашему мнению, люди так реагируют на действия Nachtmahr подобным образом?
Томас: Во-первых, хотелось бы немножко прояснить ситуацию: это не фашистская символика, а милитаристическая. Разница очень большая. Вчера я общался с одним парнем, так он мне сказал: «Направляясь в ночной клуб, я одел русскую униформу; в итоге, у меня были проблемы с другими парнями, которые назвали меня «сраным нацистом». Именно в этом и проблема. Мода милитаризма, которая крайне приветствуется в фетишистской субкультуре, часто неправильно ассоциируется с политикой правого крыла. В БДСМ это признак доминантности и силы, в то время как униформа способна выражать эту власть. Здесь отсутствует какой-либо политический контекст. Все дело в эффектности, которую вы чувствуется, когда сами одеваете такой наряд и когда другие люди вас оценивают. Вы одеваете униформу, глядите на себя в зеркало и чувствуете себя наделенным властью. Даже люди не осознающие это напрямую, чувствуют это. Мы росли, ощущая всю эту власть вокруг нас, поэтому определенные характеристики ассоциируются у нас только с униформой. Человек, одевающий униформу, не может не чувствовать эту власть. Вот в чем вся соль использования униформы. Повторюсь: это не фашизм, это милитаризм. И я намерен придерживаться подобного рассуждения.
Касательно БДСМ тематики, Вы как раз заимствовали многое из фильма «Ночной Портье» для создания иллюстраций к релизам. Многие ваши тексты так же акцентированы на том, о чем мы только что беседовали. Тогда, является ли фетиш важной тематикой для Вас, которую Вы хотите раскрыть?
Томас: Именно. Я всегда открыт также как и сейчас перед вами. К тому же, так я раскрываю свои собственные сексуальные фантазии. Я ох…нно возбуждаюсь, стоит мне только увидеть сексуальных цыпочек в униформе. Если я могу позволить себе подобное в рамках своей группы, то меня все это действительно по-хорошему заводит, как и множество людей вокруг нас. Я как раз живу своими сексуальными фантазиями с помощью визуальности и изображений, демонстрируемых в группе.
Вы крайне неоднозначная фигура на музыкальном поприще: многие люди критикуют Вас за то, чем вы занимаетесь. Во всех дебатах, выражения «Nachtmahr» и «Томас Райнер» являются практическими взаимозаменяемыми. Если грань между этими двумя категориями?
Томас: Определенно есть. На сцене я в образе Верховного Главнокомандующего – очень заносчивой и самоуверенной персоны. Вне сцены я совсем другой – люблю веселье и общение. Сценический образ нужен лишь для того, чтобы подчеркнуть визуальную составляющую группы. Если вернутся чуточку в прошлое, то вначале у меня была идея о создании этого образа. Когда я начал писать музыку для группы, этот образ был фактически безликий. Так, образ был придуман абсолютно случайно. Я написал несколько треков для своего ди-джеинга с желанием стереть пробелы между «индастриалом» и «техно». Многие люди пришли ко мне и сказали «Ты должен обязательно заняться выпуском этой музыки, у тебя здорово получается!». Вот так я столкнулся с проблемой создания сценического имиджа. Сценический имидж очень важен для раскрутки твоей музыки и для привлечения людей. Долгое время я думал над этой головоломкой. Прослушивая музыку, я вспоминал о своей службе в австрийской армии. Так, я обнаружил немало параллелей между жизнью музыканта и жизнью солдата. Ты постоянно тренируешься и тренируешься, при этом у тебя есть четкие задания, которые ты должен выполнять. Дружба среди музыкантов такая же, как и дружба солдат. Ты часто находишься вдали от дома, например, что очень похоже на жизнь музыканта. Все то, с чем я столкнулся за три года службы, были похожи на мою карьеру музыканта. Именно так я решил изобразить «Nachtmahr» в качестве «солдат музыкального звука», которые, вместо пушек, «стреляют» басом и битами.
Говоря об образе группы, Вы также приводили цитату Джона Доу (персонаж из фильма-триллера «Семь» — прим.ред.): «Чтобы люди тебя услышали, недостаточно просто произносить слова, нужно ударить их кувалдой». Такое ощущение, что с каждым новым релизом фашистский или милитаристический имидж Nachtmahr становился все шире и объемнее. Так и задумывалось?
Выражение «нацист» часто фигурирует, когда некоторые люди желают оклеветать Вас. Так, эти люди либо подразумевают, что Вы являетесь нацистом, либо намекают о ваших симпатиях к нацизму. Как Вы считаете, нужно ли давать им достойный ответ?
Томас: Я, в основном, это уже сделал. Я патриот, я фетишист в отношении униформы, и я люблю тематику милитаризма. Если люди принимают это за проявление нацизма, то они них..я не правы, я в этом не виноват.
Вы не боитесь того, что Ваш имидж затмевает ваши музыкальные достижения?
Томас: Я думаю, это все связано воедино. Общая идея была в том, чтобы придумать нечто, что поддерживало бы нашу музыку. Чтобы продвигать музыку в массы, имидж крайне необходим – это некий посредник для музыки. Многие индустриальные коллективы не имеют собственного лица из-за отсутствия имиджа. Мы обычно смотрим на свои фотографии с фестиваля, и видим там двух парней в милитари-штанах и черных футболках, стоящими за лэптопами. Всегда нужно придать лицо своему проекту – в этом весь Nachtmahr. Для меня имидж также важен, как и сама музыка.
На сцене в пятницу Вы сказали, что вся суть индастриала в его битах и ритме. Можно ли сказать, что это определение вашей музыкальной деятельности?
Томас: Я на этой сцене уже пятнадцать лет, и часто приходилось слушать подобные дискуссии.
Так что же такое «индастриал»?
Томас: Что такое «индастриал»… Группы, которые сегодня попадают под данное определение, в прошлом были словно юная ребятня, которая мерялась своей «труевостью» между собой. Мне пи…ец как смешно от этого. Вся эта «труевость» напоминает мне о своих блэк-метал буднях: постоянно обсуждалось что «тру», что «нетру». Вот давайте спалим какую-нибудь церковь или убьем каких-нибудь христиан, чтобы считаться настоящей блэк-метал командой. Все это херня. Индастриал всегда имел дело с футуризмом. Если окунуться в прошлое, то такие старики, как Cabaret Voltaire, или Test Dept, всегда были на высоте своих возможностей. Все подобные группы всегда использовали новейшие достижения технологии для записей, и они всегда были впереди мейнстрим-музыки. Они всегда были впереди всей музыкальной сцены. Эволюция — вот главная концепция индастриала. Хотя сейчас есть люди, которые утверждают, что подобная эволюция в корне неверная идеология. Если бы Test Dept, Cabaret Voltaire, или Clock DVA появились сегодня, они бы бл..ть делали тоже самое, что и в свое время. Они бы использовали ай-пады, они бы пользовались современными синтезаторами, работая со всеми современными технологиями. В этом вся соль — в восхищении машинами, в почти чокнутом подходе к работе и ко всему прочему. Именно из этой идеи растут корни индастриала – «прими перемены всем сердцем, не страшись их».
Когда бы на этой сцене не появилась неоднозначная группа, в сети Интернет всегда бурлят дискуссионные страсти – любой юзер с клавиатурой под рукой желает высказаться. При Вашей работе с Nachtmahr это скорее помогает или мешает рабочему процессу?
Томас: Думаю, Интернет – это истинное благо и, одновременно, проклятие всего человечества. Каждый чувствует в себе нужду высказаться, даже если человек не имеет при себе четкого мнения. Например, в недавней дискуссии о якобы моем женоненавистничестве, одни чуваки общались на эту тему, а другие чуваки это комментировали, поливая грязью меня и моих знакомых. Это не то место, где люди должны дискутировать на такие темы. Я как-то общался со своей подругой-лесбиянкой, так она была очень обижена заявлениями из этой тематики. Говорила, что мне многое не понять, поскольку я парень, и многое, с чем девушка сталкивается по жизни, мне не суждено осознать. Говорить нужно только за себя. Думаю, она это очень верно заметила.
Может, в этом-то как раз и проблема, что на сцене так мало музыкантов-девушек?
Томас: Определенно! Я вот задействован в другой группе, L’ame Immortelle. С Соней я уже работаю долгое время, около 14 лет. И я по-прежнему вдохновлен совместной работой с ней. Однако, ее женский подход к музыке очень отличается от моего, мужского видения. Это привносит довольно освежающий эффект, когда я использую ее идеи в своей музыке. Так, наш музыкальный опыт становится более целостным, если вы понимаете, о чем я. Именно поэтому мне грустно от того, что сегодня так мало девушек в музыке, ведь они могут сильно поспособствовать развитию этой сцены. Здесь одни мужики! Сцена просто обязана пополняться девушками-музыкантами, поскольку они могут сделать нашу музыку гораздо лучше и разнообразнее.
Может девушек что-то отталкивает в эстетике самого индастриала?
Томас: В разной рабочей деятельности существуют обычно одни и те же проблемы – бизнес, управляемый мужчинами. Для девушек довольно тяжело найти свое место под этим солнцем. Частично, такая слабая тенденция происходит из-за агрессивности самого индастриала. Девушки по натуре не настолько агрессивны, как противоположный пол, поэтому они не могут проявить себя в этой сфере музыкального жанра. Эрика из Unter Null мой хороший друг. Вчера она как раз прислала мне ободряющее сообщение, когда услышала о произошедшем (инцидент с презентацией Ad-ver-sary, о котором будет рассказано ниже – прим.ред.). Вон она хороший пример того, как девушки музыканты могут создавать годную индастриал музыку. Поэтому пожалуйста — пусть их будет больше!
Вам не кажется, что Nachtmahr является как бы выражением Ваших истинных мужских качеств, в то время как L’ame Immortelle — экспрессия более сентиментальных, «женских» оттенков?
Томас: Совершенно точно подмечено. Я очень биполярная личность. Во мне сочетаются сразу два типа характера, и интровертность, и экстравертность. Nachtmahr как раз привнес баланс в мою жизнь. В L’ame Immortelle я могу выражать свои внутренние, романтичные и меланхоличные чувства, которые боле свойственны дамам. В рамках Nachtmahr я выражаю свои мужские, агрессивные, доминирующие качества. Чтобы понять меня, как человеческую личность, вам нужно увидеть и принять эти обе стороны.
Когда происходит нечто подобное, как то, что случилось на сцене в пятницу, Вы принимаете подобные события близко к сердцу? (следует сказать, что на Kinetik Festival группа Ad-ver-sary выступила с провокационным роликом, в котором саркастично раскритиковала деятельность таких известных групп, как Nachtmahr и Combichrist — прим.ред.)
Томас: Не совсем. Подобные дела «выкосили» скорее моих друзей и фанатов, чем меня самого. Я ведь в этом бизнесе уже долгое время. Если идете на риск, чтобы создать неоднозначную и эпатажную группу, с неоднозначным и эпатажным имиджем, значит, вы должны быть готовы к любым последствиям – вы на это подписываетесь. У всех, похоже, была мысль, что, «О Боже, вы слышали что сделал Ad-ver-sary? Да идет оно на х…!». Я посмотрел видео на следующее утро, и меня посетили подобные мысли. Думаю, что у него неправильная точка зрения, но я не воспринимаю это как нападки на меня. Будучи профессиональным музыкантом уже более 12 лет, я делаю это для себя, а критика любого уровня – это вызов, который ты всегда принимаешь, и это часть твоей работы. К этому нужно приспособиться, а иногда и присмотреться к критике, чтобы найти что-то ценное для себя, что поможет в улучшении как твоей музыки, так и твоего бытия. Я не принял это событие близко к сердцу, я ни на кого не держу зла. Я привык к едкой критике, и я действую так, чтобы выглядеть другим человеком, чтобы люди меня лучше слышали.
Хоть мы и говорим много и критике в Ваш адрес, Вы по-прежнему являетесь одной из самых популярных команд на фестивале: многие люди ходят в футболках с лейблами Nachtmahr, в униформах, и т.д. Если отбросить личные мотивы для создания имиджа, какую роль в целом играет внешность для зрителя?
Томас: Работая с музыкой, с L’ame Immortelle, с Nachtmahr, я пытаюсь создать собственный мир. Я прям как мини-Толкиен (*смеется*). Это мир, полный лозунгов, символов, одежды, языка и прочих подобных вещей. Многие люди вне сцены находятся в идеологической пустоте, а я в свою очередь предоставляю им небольшой такой «дом» со своими принципами. Со стороны зрителя все выглядит так: «Я собираюсь пойти на концерт Nachtmahr, что же мне одеть? Так, в моем гардеробе есть белая блузка и галстук… Почему мы бы мне не выглядеть так, как одна из девушек-участниц Nachtmahr?». Таким образом, я помогаю людям найти новые образы и самоидентификации.
Значит, вместе с придуманным концептом для группы, Вы развили и имидж-концепт для своей армии поклонников?
Томас: Я долго думал о своих сценических нарядах, и все произошло под вдохновением. Я хотел иметь дело с униформой, которая легко бы создавалась в домашних условиях с помощью разной одежды из гардероба. Когда я на сцене, то неимоверно радуюсь от того, что вижу людей в униформе. Это гораздо приятнее, чем видеть людей в футболках с нашим логотипом, поскольку люди с униформой делают некие усилия, чтобы показать свое восхищение нашей группой. Тогда я действительно становлюсь счастливым.
Мы уже успели понять, что Вы не боитесь провокаций, потому что готовы к ним. Куда Вы планируете двигаться дальше? Будет ли проект двигаться в другом направлении, принимая подобную или новую критику?
Томас: В конце года мы выпустим новым альбом. Я не собираюсь заново изобретать велосипед и менять что-то в Nachtmahr. Я просто должен увидеть, что идет по плану, а что идет не так. Это происходит не пошагово, а плавно – идя своим путем, вы занимаетесь некой регулировкой, чтобы просто понять, хватит ли ваших усилий для удовлетворения собственных нужд, или нужно добавить что-то еще.
Значит, у Вас нет пятилетней стратегии развития?
Томас: Нет, все происходит в динамике.
Оригинал: I Die : U Die
Источник: rockbunker.ru